"Узкоколейка демократии: репортаж из медвежьего угла под Тулой" Ждакаев С., газета "Известия". — 10.09.1996.
Высшая форма демократии, считают пассажиры поезда Тула - Труфаново, - это выбор между белыми и подберезовиками или, допустим, между лисичками и сыроежками. Чем больше грибов, тем больше демократии.
Станция Труфаново - две скамейки под деревьями, сарайчик из шпал и заросшая травой узкоколейка. За деревьями начинается лес и кончаются рельсы. Типичный медвежий угол в 26 километрах от областного центра.
Маленький зеленый тепловоз с семью такими же маленькими вагонами преодолевает эти 26 километров за час сорок. в среднем 15 километров в час.
Пассажиры узкоколейки делятся на две социально близкие партии - партию грибников и партию дачников. Приземленные дачники забираются в вагоны, грибники же садятся на поезд в буквальном смысле этого слова. То есть лезут на крышу. Кто-то предусмотрительно приварил к вагонам железные скобы. По этим скобам неожиданно бодро карабкаются упитанные отцы семейств, подростки с велосипедами, романтического вида парочки и даже пожилые гражданки с внучками. Но главным образом - загорелые. поджарые мужчины, каких обычно приглашают рекламировать сигареты "Кэмел".
В 6-40 утра тепловоз дает гудок и трогается с места. Публика устраивается на рюкзаках, закуривает, достает бутерброды, разливает чай из термоса, подставляет руки проплывающим веткам, рвет недозрелые орехи...
Ближайший сосед, время от времени, спускается вниз и каждый раз возвращается с новой бутылкой пива. Можно подумать. что вдоль всей дороги стоят коммерческие киоски.
Пригородный поезд располагает людей к политическим дискуссиям. Видимо, это рецидив избирательной компании, так сказать, синдром политического похмелья. "Вот раньше нас заставляли выходить на работу по субботам и воскресеньям - вспоминает сосед, - а теперь и в будни гуляем. Совсем развалился завод".
Ответственными за развал он называет Ельцина, Черномырдина и собственного директора. "Сам особняк строит, а мы третий месяц без получки сидим. Вот еду на крыше и доволен, что на буханку сэкономил".
Тем временем поезд останавливается на станции Рвы. Вспомнив, что это родина Павла Грачева, сосед плавно переходит от развала завода к развалу армии.
...Говорят, что узкоколейка строилась еще при Столыпине и доходила до Лихвина. Её и сейчас называют Лихвинкой, хотя Лихвин переименовали в Чекалин, а дорогу урезали на три четверти.
60 лет Лихвинка была кормилицей всех придорожных деревень. Румяные крестьянки везли в этих маленьких вагонах молоко, творог, яйца, масло, мед, малину и, конечно, грибы. А вместе с малиной и медом - свой мелкобуржуазный уклад. Партия звала людей в будущее, а Лихвинка вела в прошлое. в 60-х годах её объявили нерентабельной и начали ломать, что б экономика стала еще экономней.
Трудно сказать, что сэкономили на этом партия и железнодорожное начальство, но придорожные села сразу обезлюдили и захирели. Последний участок сохранился по той простой причине, что на нем оказались дачные кооперативы железнодорожных рабочих. Путейцы легли на рельсы и остановили бульдозеры. Что по тем временам было делом чрезвычайным. Тогда начальник дороги пошел в обход. Ладно, сказал он. узкоколейку ломать мы больше не будем, мы подарим её пионерам и создадим детскую железную дорогу. Все лучшее - детям!
И действительно, в 1968 году в областной молодежной газете появилось сообщение об открытии детской дороги. На снимке: нарядный фасад новой станции и два пионера, застывших в салюте. Правда, при ближайшем рассмотрении пионерская станция оказалась "потемкинской деревней", изготовленной специально для газетного репортера. Сразу после съемки бутафорский фасад тихо исчез в неизвестном направлении, так же тихо исчезли планы строительства Труфановского аэродрома. Дачники же не дали себя провести. Забросали начальство жалобами и отстояли свое право ездить на дачу со скоростью 15 километров в час.
